4. Когда же они сослались на их закон и предания отцов‚ которые запрещают ставить не только человеческое изображение‚ но даже и божественную статую‚ и не только в храме‚ но и вообще в каком бы то ни было месте страны‚ Петроний им возразил: «В таком случае и я должен исполнить закон моего повелителя‚ иначе‚ если я‚ ради вашего благополучия‚ нарушу его‚ я сам‚ и вполне заслуженно‚ [160] погибну. С вами буду бороться не я‚ а тот‚ который меня послал‚ потому что и я‚ равно как вы‚ нахожусь в его власти». На это весь народ воскликнул: «Мы готовы умереть за закон». После того как Петроний‚ восстановивший порядок‚ спросил их: «Так вы в таком случае хотите вести войну с императором?»‚ иудеи возразили: «Дважды в день мы приносим жертвы за императора и римский народ‚ но если он хочет еще поставить свои статуи‚ то он должен прежде всего принести в жертву весь иудейский народ. Мы со своими детьми и женами готовы предать себя закланию». Удивление и сострадание овладело Петронием‚ когда он увидел их несокрушимое благочестие и неустрашимое мужество перед смертью. Тогда он распустил народ‚ не добившись от него ничего.

5. В один из следующих дней он частным образом пригласил к себе самых влиятельных представителей‚ а затем вновь собрал народ. То просьбами‚ то добрыми наставлениями‚ больше‚ однако‚ угрозами и напоминаниями о могуществе римлян‚ о гневе Гая и о его собственном вынужденном положении как подчиненного он снова пытался воздействовать на народ. Но когда все это не привело ни к какому результату‚Петроний‚ имея в виду еще ту опасность‚ что страна может остаться незасеянной (так как в продолжение протекших уже пятидесяти дней посевного времени люди оставались праздными)‚ в последний раз созвал народ и обратился к нему со следующими словами: «Я хочу лучше рискнуть: или мне с божьей помощью удастся разубедить императора – тогда я вместе с вами буду радоваться нашему спасению; или же его гнев разразится – тогда ради столь многих я охотно пожертвую своей жизнью». Провожаемый горячими благословениями‚ Петроний уехал‚ взял свое войско из Птолемаиды и возвратился в Антиохию; оттуда он немедленно написал императору‚ что после своего вторжения в Иудею он‚ не решаясь на поголовное истребление населения‚ должен был уступить его настойчивым мольбам‚ оставить его закон неприкосновенным и отказаться от исполнения данной ему инструкции; иначе ему придется погубить всю страну вместе с ее жителями. Ответ императора на это письмо гласил не очень милостиво: он угрожал смертью Петронию за столь нерадивое отношение к его приказу. Но доставщики этого письма были три месяца задержаны бурями в море‚ между тем как другие посланцы‚ привезшие известие о последовавшей между тем смерти Гая‚ имели счастливое [161] плавание; таким образом‚ случилось‚ что Петроний уже двадцать семь дней имел в своих руках письмо с этим известием‚ когда получено было первое обращенное к нему письмо.

Глава одиннадцатая

1. После того как Гай‚ процарствовав три года и восемь месяцев‚ был убит‚ расположенные в Риме войска потащили на трон Клавдия {41} . Сенат между тем‚ по предложению обоих консулов‚ Сентия Сатурнина и Помпония Секунда‚ возложил охрану города на оставшиеся верными ему три легиона‚ собрался в Капитолии и решил за жестокости Гая начать войну с Клавдием. Имелось в виду достигнуть одного из двух: или восстановление старого аристократического правления‚ или же избрание на престол вполне достойного человека посредством голосования.

2. Как раз в это время Агриппа находился в Риме. Он был приглашен сенатом на совещание‚ но вместе с тем звал его к себе из лагеря и Клавдий‚ который также желал воспользоваться его услугами. Агриппа видел‚ конечно‚ что Клавдий силой уже сделался императором‚ и отправился поэтому к последнему. Тогда Клавдий уполномочил его изложить перед сенатом его виды и намерения. Против своей воли он был войском возведен на престол‚ и теперь он‚ с одной стороны‚ считает несправедливым пренебрегать рвением солдат‚ с другой же стороны‚ он еще не считает свое счастье обеспеченным‚ так как уже одно призвание к верховной власти приносит с собой опасности. А потому он‚ если ему суждено будет стать во главе государства‚ намерен держать скипетр мягкой рукой‚ как добрый приятель‚ а не как тиран; он будет довольствоваться честью титула и предоставит народу право участил во всех государственных делах‚ ибо если мягкость и кротость не была бы даже свойственна его натуре‚ то уже одна смерть Гая будет вечно носиться перед его глазами и напоминать всегда об умеренности.

3. Так говорил Агриппа. Ответ сената гласил: «В надежде на войско и благонадежных граждан они добровольно не подчинятся рабству». Когда Агриппа донес Клавдию об этом ответе‚ он послал его вторично со следующим заявлением: [162] «Я ни в каком случае не оставлю тех‚ которые присягнули мне в верности‚ а потому я против воли готов на борьбу с теми‚ с которыми мне меньше всего хотелось бы бороться. Но нужно все-таки выбрать место для сражения вне города: было бы грехом из-за их гибельного решения запятнать кровью граждан святыни родного города». Агриппа и это заявление доложил сенату.

4. Тогда один из солдат‚ стоявших до сих пор на стороне сената‚ обнажил свой меч и произнес: «Товарищи! Зачем нам убивать своих же братьев и губить близких нам людей‚ стоящих за Клавдия‚когда мы имеем такого государя‚ про которого нельзя сказать ничего худого‚ и несем столь священные обязанности по отношению к тем‚ против которых нас вооружают?» С этими словами он быстро прошел через собрание и увлек за собой к выходу всех остальных солдат. Патриции‚ видя себя оставленными солдатами‚ пришли в страх; когда же не осталось больше никакого спасения‚они бросились вслед за ними к Клавдию. У самых ворот они были встречены толпой солдат‚ которые‚ желая показать свое рьяное усердие и тем отличиться перед повелителем‚ набросились на них с обнаженными мечами.

Те‚ которые открывали шествие сенаторов‚неминуемо погибли бы еще прежде‚ чем Клавдий успел бы узнать о буйстве солдат‚ если бы Агриппа не поспешил к нему и не представил ему всю опасность положения. Он дал ему понять‚ что если он не усмирит солдат‚ обрушившихся с таким остервенением на патрициев‚ то он‚ потерявши все‚ что придает блеск трону‚ останется царем пустыни.

5. Эти увещевания побудили Клавдия обуздать ожесточение войска. Он дружелюбно принял сенат к себе в стан и‚ немного погодя‚ отправился вместе с ним для принесения Богу благодарственной жертвы за полученное владычество. Вскоре после этого он вознаградил Агриппу всем царством‚ на которое последний мог претендовать по родственному праву‚ и прибавил ему еще области Трахонею и Авран‚ уступленные Августом Ироду‚а также царство Лизания {42} . Об этих дарах он объявил народу в приказе‚ а сенату он велел вырезать эту дарственную грамоту на медных досках и возложить их на Капитолий. И брату Агриппы‚ Ироду‚который женитьбой своей на Беренике сделался также и его зятем‚ император подарил царство Халкиды.

6. Скоро от таких обширных владений к Агриппе хлынуло много богатств‚ и он употребил их не на маловажные предприятия. Он начал окружать Иерусалим такой крепкой стеной‚ что если она была бы окончена‚ римская [163] осада не могла бы иметь никакого успеха. Но прежде чем стена достигла своей вышины‚ он умер {43} в Кесарии после того‚ как он три года был царем и столько же лет перед тем тетрархом.

Он оставил трех дочерей‚ прижитых им с Кипрой: Беренику‚ Мариамму‚ Друзиллу и одного сына Агриппу‚ от той же самой жены. Так как последний был еще слишком молод {44} ‚ то Клавдий опять превратил Иудею в римскую провинцию и посылал туда в качестве правителей сначала Куспия Фада‚ а за ним Тиберия Александра‚ при которых народ хранил спокойствие‚ так как те не посягали на туземные обычаи и нравы {45} .